Матроны.РУ
Около года мы не виделись, но у полки в книжном кафе я без труда узнала его даже со спины. Все тот же пиджак в клеточку, сильнее наметившаяся лысина, в руках – “Диспут с Пирром” преподобного Максима Исповедника – без сомнения, Леша, ну кто же еще это может быть!
Мы очень обрадовались друг другу и решили отметить встречу чайником чая с жасмином. Ведь знакомы-то мы с Алексеем, даже страшно подумать – с 1991 года! А состоялось наше знакомство во время разбора кирпичей в колокольне одного московского храма, ныне сияющего благолепием, а тогда лежавшего в руинах. Нам есть, что вспомнить: перенесение мощей преп. Серафима Саровского, когда он доехал в Дивеево, а я нет, потому что у меня были вступительные экзамены в институт, первое бумажное издание многотомника святителя Иоанна Златоуста, первый слух о чудотворице блаженной Матроне и панихиды ей, еще у могилки на Даниловском кладбище…
- Леша, ну, рассказывай, как дела-то?
- Да вот, жениться надумал. Пора, а то и не заметишь, как сороковник стукнет. Помнишь Володю из Сретенского? Ты его в лицо точно должна помнить – он всегда на Рождественские чтения приходит, на все большие крестные ходы, на пикеты против сект, порнографии и ювенальной юстиции. Странный такой, у него еще челюсть немного дергается. Лет ему уже за пятьдесят, живет один. Я как на него посмотрю, так и думаю: надо бы жениться, пока от одиночества не стал как Володя - еще одним городским юродивым, сублимирующим нерастраченную половую энергию в бурную общественную деятельность.
- А невеста-то на примете есть?
- Есть, Оля, и даже целых три.
- ?!
- Знаешь, на тридцать пятом году жизни я осознал, что мир изменился. Раньше, когда мы с тобой в Н-ском храме батареи красили и выметали строительный мусор, кого в Церкви можно было встретить? Бабок, конечно. Это само собой разумеется. Еще девиц, которые замуж хотят. Попадьей стать – это, конечно, предел их мечтаний, но можно и просто за церковного хорошего человека. Ну, и нашего брата - ударившегося в религию гуманитария. А наш-то брат гуманитарий среди благочестивых девиц не особо котируется как жених – им мужа-то подавай такого, чтобы не работать, хозяйство домашнее вести и детишек рожать, сколько Бог даст. Так что аспирант-историк, немного подрабатывающий в книжной торговле, не очень подходит на роль идеального мужа в данной картине мира.
Но мрачные девяностые миновали, и я начал замечать, что в Церкви появляется все больше прихожанок нового типа. Это – барышни около тридцати, образованные, хорошо зарабатывающие, ухоженные, успешные и одинокие. Сначала я как-то побаивался к ним подойти: куда мне с моим свитером в катышках да в гламурный ряд. А потом, однажды, подзывает меня отец Сергий после литургии и говорит: “Алексей, тут тобой одна девушка интересовалась. Спрашивала, женат ли. Очень, говорит, ты ей нравишься”. И улыбается так батюшка с хитрецой: мол, будь мужиком, не растеряйся.
Так я и познакомился с той из трех невест у меня на примете, у которой есть собственная турфирма. Еще она страстный автомобилист и даже участвует в каких-то ночных гонках. Вторую чудесную барышню, сотрудницу “Лукойла”, я встретил в одной богословской теме на форуме Кураева. А с третьей, руководительницей пиар-отдела одной замечательной компании, которая производит мои любимые сырки, я познакомился на Канавке в Дивеево. Она туда приехала о женихе молиться – все в жизни есть: и красота, и талант, и деньги, только любви нет. Пиарщица еще стихи неплохие пишет, одно стихотворение даже мне посвятила: “Странный как в полдень туман, неожиданный как динозавр”…
- Оль, вот как ты думаешь, кого мне, в конце концов, выбрать? Турфирму, “Лукойл” или пиарщицу?
Признаться честно, подобная постановка вопроса меня совершенно убила. “Лукойл”? А где же любовь, где живой человек, его индивидуальность, его чувства, а не просто бейджик с названием фирмы и указанием должности? “Турфирма”? А если бы она не была владелицей собственного небольшого бизнеса, а работала, например, в библиотеке, и получала раз в месяц такую сумму, которую сегодня легко отдает за приглянувшуюся незапланированную кофточку, это меняло бы дело коренным образом?
У меня совсем не было настроения ссориться с Лешей, поэтому я сослалась на вымышленные неотложные дела, быстро расплатилась за чай (от него-то совершенно точно не дождешься даже разделения счета пополам, проверено многолетним опытом!) и выбежала из книжного кафе на бульвар.
Но даже в отсутствие живого, плотью облеченного Леши, его образ не покидал меня и разрывал мое сознание на части тяжелейшим внутренним конфликтом. “И это… и это итог всего того пути, который мы за все эти годы проделали? Ежевоскресные литургии, молитвы, советы духовника, паломничество к святыням, и вот результат – мне бы жену побогаче, потому что сам не хочу и не умею работать? Прочитанные, бессонными ночами переговоренные на кухнях многотомники святых отцов – и вот такое безыдейное сватовство? Что общего между Паламой и “Лукойлом”? Где в его системе ценностей отведено место Златоусту, сказавшему: “Кто взял богатую жену, тот взял себе более госпожу, нежели жену?” Эх!
Следом за прокурором в моей голове выступал и Лешин адвокат: “Оль, ну ты сама подумай. Леша – человек особенный, утонченный, неотмирный. Он историк, знаток древнегреческого языка и латыни, общепризнанная энциклопедия по любым гуманитарным вопросам. То, что при этом он зарабатывает чисто символически, не его вина, а беда нашего государства. К тому же, он при этом умеет быть интересным собеседником, не зануда, способен очаровать девушку своей эрудицией и манерами дворянина из позапрошлого века, точнее, бесподобной галантностью в любых обстоятельствах, которые только не требуют раскрытия собственного бумажника. Ведь он не обманывает своих “лукойловских” знакомых, правда? Он честно признается, что не может оплатить даже свой чай в кафе. Если после этого его потенциальные невесты не убегают опрометью, то отношения с ним – это их добровольный выбор, не так ли?”
Лет через семь я встретила Лешу на патриаршей службе в Храме Христа Спасителя. С ним была жена – худенькая, очень ухоженная, в норковой шубе. Ловко балансируя в сапогах на тоненьких высоченных шпильках, она несла к Чаше младенца. Посолидневший Леша вел причастию еще двоих детей – девочку лет шести и мальчика лет четырех.
“Привет! – бросил он мне после службы радостно. – Как она, жизнь-то? Путешествуешь? Держи нашу визитку на всякий случай, у нас турфирма своя. Если вдруг надумаешь в Таиланд, мы тебя отправим наилучшим образом”.
Судя по тому, как стартовал с набережной их семейный джип, в том давнем “споре богинь” победила именно она – “Турфирма”, по совместительству – отчаянная стритрейсерша.
И еще подумалось – а вдруг они просто счастливы?