Наместник Киево-Печерской лавры митрополит Павел назвал вероятную дату интронизация нового главы УПЦ
Сейчас много говорят о том, когда будет избран новый предстоятель нашей Церкви. Пока известна лишь дата архиерейского собора - 13 августа.
Для нас, для Церкви уход Блаженнейшего Митрополита Владимира - величайшая потеря. Теперь мы имеем еще одного ходатая на небе за нашу страну.
У Блаженнейшего было спокойствие на лице, состояние блаженства, и собравшиеся попрощаться с ним вели себя соответствующе – не впадали в уныние, молились об упокоении и несмотря на то, что людей было очень много не особо толкались , хотя наши верующие как не потолкаются, так и не помолятся, но это побуждение добрых чувств.
Митрополит Онуфрий провел два заседания Синода. Одно - по подготовке к похоронам, во время которого мы выразили благодарность Святейшему Патриарху Кириллу за то, что за Блаженнейшего молились во всех храмах РПЦ.
Второе – по назначению Архиерейского Собора по избранию нового Предстоятеля УПЦ. В сороковой день соберутся все архиереи. Мы отслужим панихиду и начнем заседание Собора. Скорость избрания зависит от епископата. Но мы надеемся, что 14 августа, в день Мучеников Маккавеев, будет интронизация.
Кандидаты уже известны?
Да, известны. Это митрополиты возрастом от 40 лет до 75 лет, занимающие кафедры и синодальные отделы, не только правящие. Но единственный известен только Богу.
В Киево-Печерской лавре ежедневно служат панихиды по Блаженнейшему митрополиту Владимиру, а в среду отмечали день Тихвинской иконы Божьей матери, которая, как говорил сам митрополит, провела его по жизни.
С этим образом у Блаженнейшего многое было связано. В 1966 году в этот день он был хиротонисан во епископа. В этот день мы всегда собирались, совершали литургию. Для нас этот день был роковым, судьбоносным праздником. В этот день и я в 2002 году был возведен в этот день в сан архиепископа.
Мы благодарим Божью Матерь за то, что она избрала своим светильником митрополита Владимира, который служил Богу и людям. На его похороны пришли и приехали десятки тысяч людей, представители поместных церквей, президент Украины, премьер-министр, депутаты, политики. Для нас отрадно, что этот человек, уходя, принес нам взаимопонимание и дал возможность переосмыслить жизнь
Патриарх Кирилл не смог прибыть на похороны митрополита Владимира. Говорят, это было небезопасно в нынешней политической ситуации.
Святейший прислал своих представителей - владыку Иллариона (Алфеева), а также молдавского митрополита Владимира.
Уже сейчас говорят о том, что митрополит Владимир будет прославлен, что он творит чудеса.
Оставляя этот мир, он уходил с радостью. Многие говорили: отче Владимире, моли Бога о нас. У него, как и у его ранее почившего брата, было спокойствие на лице, равновесие, блаженство. Он еще проявит свою святость и будет прославлен нашей церковью. Люди будут приходить на могилу, получать исцеления, видеть чудеса. Первое чудо – уже в том, что в день погребения на Востоке начался вывод войск. Блаженнейший этого очень хотел.
Верующие говорят о том, что человек такой праведной жизни должен быть похоронен в пещерах, упокоится со всеми святыми.
Нужно выдержать период 30 лет со дня смерти до прославления. Человек имеет свойство возвращаться в прах, да и одежда должна истлеть. Правда, в Печорском монастыре в России до сих пор в пещерах хоронят, ставят гроб на гроб. У нас такого нет с 17-го века.
В пещеры мы сейчас не кладем после смерти, только после прославления. Из новопрославленных в наших пещерах - священномученик Владимир, Филарет Амфитеатров, Антоний (Абащидзе), Павел Тобольский.
Блаженнейший был особенным иерархом нашей Церкви – он много общался с людьми, работал в интернете, редактировал газету, писал стихи. И все это – без пафоса, свойственного столь многим.
Митрополит Владимир - человек жизни, я был с ним и видел это на протяжении 16 лет. Он никогда не унывал, даже когда были сильны его проблемы со здоровьем. Он очень переживал только за Церковь, и в кувуклии Гроба Господнего я видел, как он со слезами молился, чтобы во время его святительского служения в Церкви не упала капля крови. На государственном уровне это не получилось, но в Церкви мы сохранили мир.
Недавно вышел сборник его стихов. В том числе и тех, которые, как я помню, он не хотел публиковать, не желал воспоминаний. Когда я однажды их напечатал, он сказал: «Где взяли? Сжечь!». И я лично весь тираж уничтожил, даже себе ни одной книги не оставил.
О Блаженнейшем можно вспомнить многое – и как мы поехали на Черниговщину по грибы в его любимую рощу, в итоге заблудились и еще два часа бродили по лесу, искали дорогу. И как мы ловили рыбу в Генисаретском озере в Иерусалиме. И как заезжали отдохнуть на пару дней в Израиле в Эйлат. Блаженнейший никогда не требовал ничего для себя особенного. Я так и не знаю, что он больше всего любил есть. Что на столе было, то и ел. У него тоже был диабет, и он говорил: «Никакой диеты не храните. Диабет – это образ жизни. Всего можно, но понемногу».
У него был достаток, но он все раздавал, его многие просили. Мы с братией следили, чтоб у него обувь и облачение были приличными, подрясники из дорогой ткани шили, чтобы Предстоятель выглядел, как положено. Ему же это было безразлично. Его же не интересовали земные соблазны. Какие машины? Лишь бы было на чем ехать. В 1992 году, когда в Лавре многое было разгромлено, он вообще спал на полу в доме, где окна были выбиты. Он сам себя не мог защитить, потому всегда был окружен добрыми людьми, готовыми за него умереть. Он боялся одиночества и молился, чтоб в одиночестве не умереть. И когда он почил, рядом с ним было много людей - и врачи, и сестры.
И владыка Александр?
Он приехал чуть попозже. Я же виделся с Блаженнейшим накануне. На могилу я хожу два-три раза в день, это доступно всем. А в больницу не очень и пускали
Блаженнейшего похоронили в Лавре не совсем на том месте, которое он Вам указывал. Почему так произошло?
Похоронили в Лавре, у нас тут везде розы, тысяч 5 кустов.
Блаженнейший очень любил природу, свой сад в родном селе Марковцы. Когда мы туда приезжали в мае, он обязательно по саду ходил. Мы сами его высаживали и за ним следили. 9 мая мы в Марковцах обязательно служили панихиду. Это еще пасхальные дни, Блаженнейший раздавал пасхальные яйца, конфеты, деньги. На Пантелеймона Целителя тоже в Марковцах служил, и одна женщина ему сказала: «Владыченька, мне 92 года, у меня все родственники на кладбище, а меня тут забыли». Он ответил: «Мать, не волнуйся, вспомнят». И на следующий день она умерла
На местном кладбище мы снимали красные звезды с могил и ставили на их место старые кресты, которые посрывали при Советах. Люди нас благодарили. Каждое сделанное добро для него было радостью.
На литургии Блаженнейший всегда горел свечой, не отвлекался ни на какие разговоры. Он вообще был немногословен.
Ему, наверное, даже исповедоваться было не в чем.
Я принимал у Блаженнейшего исповедь, и ее тайну не разглашают. Но могу сказать, что каялся он со слезами. А наши мысли порой так проскаивают, что не догонишь, только потом проанализируешь, что подумал не то.
Но сейчас у нас многие друг на друга клеят ярлыки.
Пройдет время, и люди поймут, что были неправы. Все мы - украинцы, живущие в своей стране.
Блаженнейший общался со всеми, независимо от вероисповедания, но имел свою точку зрения. Он научил меня не относиться со строгостью к иноверцам. Он с ними разговаривал, он говорил: «Со всеми живите в мире». И действительно, к нему на похороны пришел и Любомир Гузар, и католики, и протестанты. Блаженнейший был молчаливым собеседником.
При нем начался межцерковный диалог. Возможен ли он теперь?
Межцерковный диалог может возобновиться после избрания нового предстоятеля. Нам нужно сохранение каноничности, святости Церкви. Мы одна Церковь, у нас один Бог, это написано апостолом Павлом. Мы никуда не отходили, мы стоим и ждем, как отец блудного сына.
Роль Церкви не изменилась. Если Церковь изменится, это уже будет секта. Наша миссия всех призывать к любви, в храмы, молиться. Мы должны делать добро и не говорить об этом. Мы отправляем гуманитарную помощь нуждающимся на Восток, но не трубим об этом. Я что могу, то жертвую.
Мы сейчас об одном просим: дайте Церкви свободу молиться. Пусть и к нам, и к иудеям, и к мусульманам относятся как к равным. И когда мы просим выделить землю под храмы, потому что в некоторых местах их не хватает, то просим не для себя, для народа Украины, и народ Украины сам их строит.
Мы молимся о нашей стране, о властях и воинстве. Евангелие чтут все христиане. Конституция – закон для всех граждан. И она предполагает наше право молиться так, как нас учили наши деды.
Должна ли сейчас Церковь занять определяющую роль в начертании стратеги развития Украины?
Мы должны любить ближнего своего как себя самого, а не обговаривать стратегии развития общества. Мы обязаны добиваться, чтобы общество не растлевалось греховными навыками, не лить грязь друг на друга. О том же я говорю и мусульманам, и иудеям.
Янина Соколовская, "Известия в Украине"
