Литургию Преждеосвященных Даров без преувеличения можно назвать духовной вершиной великопостного богослужения. Живое, реальное ощущение единства Церкви Земной и Церкви Небесной, переживаемое христианином за этой службой, порождает неоценимый опыт мистического приобщения к вечности, становится еще одной ступенью на пути восхождения в Небесный Иерусалим.
К сожалению, для многих христиан, живущих в миру, эта литургия почти неведома. Совершается она в будние, рабочие дни, и нередко — в полупустом храме. В воскресные дни храм снова наполнится прихожанами, но будет совершаться уже не великопостное, а воскресное богослужение. Между тем, Преждеосвященная литургия занимает особое место в годовом богослужебном круге, которое необходимо знать и в котором необходимо участвовать каждому христианину.
Великий пост — время покаяния, сокрушения о своих грехах, самоуглубления и духовных подвигов ради очищения души. В будние дни Святой Четыредесятницы, от понедельника до пятницы, церковный Устав запрещает совершение Евхаристии, кроме праздника Благовещения Пресвятой Богородицы. С чем это связано? Евхаристия, которая совершается на Божественной литургии,— это всегда праздник, торжество Церкви и радость благодарения (слово Евхаристия переводится с греческого как благодарение), это явление Самого Христа и доказательство Его воскресения. Как же совместить праздничную литургию с великопостным покаянным плачем о грехах? В период Четыредесятницы Святая Церковь установила совершать Божественную литургию только в субботние и воскресные дни, когда пост немного ослабляется. А для того, чтобы не лишить христиан причащения Святых Таин на целую седмицу, чтобы укрепить их в духовном подвиге поста, Устав предписывает совершать особое чинопоследование, называемое литургией Преждеосвященных Даров. Великопостное богослужение и косное (протяжное) пение, соединенное с возможностью приобщиться «Небесного Хлеба», рождает в христианине радостотворную печаль — это особое духовное настроение, в котором гармонично сочетаются покаянный плач и светлое упование на милосердие Божие.
Составителем чина Преждеосвященной литургии считают святителя Григория Двоеслова, папу Римского. Точнее, с его именем связано введение этого чина в Западной Церкви, в то время как на православном Востоке эта литургия была уже повсеместно распространена. Однако сегодня на католическом Западе этот чин совершается лишь раз в году — в Великий Пяток, как раз тогда, когда Устав запрещает вообще совершение какой бы то ни было литургии.
Литургия Преджеосвященных Даров — это древнее вечернее богослужение (так предполагает Устав) среды и пятка. Время суток, определенное Уставом для этой службы, обусловлено тем, что в среду и пяток Великого поста вкушение пищи предписывается только после захода солнца. Поэтому и Божественная Трапеза поставляется на вечернем богослужении. К вечерне добавляется особый чин причащения Христовых Таин, которые были освящены накануне, за полной воскресной литургией. Отсюда и происходит название — Преждеосвященная. Богослужение совершается с особенным благоговением, страхом Божиим и трепетом — ведь на престоле в алтаре находятся уже освященные Дары — Тело и Кровь Спасителя, то есть Сам Спаситель, воплотившийся и принесший Себя в жертву за наши грехи.
На протяжении веков чин Преждеосвященной литургии развивался и изменялся. В его основе лежит практика домашнего самопричащения христиан первых веков и древних отшельников, аскетов-пустынников. Самопричащение мирян было распространено в Церкви не только в апостольские времена и период гонений. В IV веке святитель Василий Великий поощряет благочестивых христиан иметь в своих домах запасные Дары для ежедневного причащения. Со временем эта практика не только ушла в прошлое, но и была запрещена, однако ее следы мы замечаем и в нашей литургической жизни — в причащении преждеосвященными Святыми Дарами.
Современное чинопоследование Преждеосвященной литургии состоит из трех частей, истоки которых уходят в древность: это оглашение (поучения к принятию Святого Крещения), вечерня и, собственно, причащение с подготовкой к нему. И хотя в этом богослужении (во второй его половине) мы находим некоторые элементы литургии, самой литургии не совершается, так как отсутствует ее центр — Евхаристический канон.
После чтения 3, 6, 9-го часов, последования изобразительных и малого отпуста совершается обычная вечерня. Начинается она тем же возгласом, что и полная Божественная литургия: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков».
Затем следует чтение предначинательного 103-го псалма, повествующего о сотворении мира,— непревзойденный гимн Господу Богу, Творцу и Промыслителю. Богослужение продолжают Великая ектения и чтение 18-й кафизмы. «Песни степеней, или восхождений» (псалмы 119–133) названы так по числу 15 ступеней Иерусалимского храма, при восхождении по которым пелись сии 24 псалма. Внимая древним пророчествам о восхождении бывших в плену Вавилонском иудеев в Иерусалим, мы обращаем свои мысленные взоры к Иерусалиму Небесному…
На третьем антифоне кафизмы в современной практике Преждеосвященной литургии происходит некоторое действо, совершенно непонятное для людей, незнакомых с великопостным богослужением. Чтение Псалтири прерывается, и все молящиеся, включая чтеца, с чувством великого благоговения падают ниц. Через полминуты все поднимаются и чтение продолжается. В это время священник в алтаре, при закрытых царских вратах, сотворив земной поклон перед Святыми Дарами, поднимает дискос над головой и переносит Святой Агнец с престола на жертвенник [1]. Тело и Кровь Спасителя дориносятся с особым трепетом, благоговением и страхом Божиим.
Вечерня продолжается пением десяти стихир на «Господи, воззвах…» с псалмами 140–141. Стихиры Триоди призывают нас к духовному подвигу поста, а песнопения Минеи посвящены святому, память которого совершается в грядущий день. Оканчиваются стихиры Богородичным — песнопением, воспевающим Пречистую Деву. Царские врата открываются, и священник совершает вечерний вход с кадилом. Песнь «Свете Тихий…» прославляет пришедшего во плоти Сына Божия вкупе со Отцем и Святым Духом.
Следующий затем первый прокимен Триоди готовит нас к восприятию ветхозаветных писаний, предваряя чтение первой паремии. Отрывки из Книги Бытия обращают наш мысленный взор к сотворению миру, первозданному человеку, грехопадению прародителей и его последствиям. Адам нарекает имена животным, а Господь создает ему помощницу — Еву. Но вот и первый соблазн, пришедший через древнего змия, первое грехопадение, преступление заповеди Божий: здесь и преслушание, и нарушение поста, и гордыня, и самооправдание, и даже упрек Богу Отцу. Человек лишился первой благодати, природа его претерпела изменение, как будто в результате тяжелой болезни, тело лишилось бессмертия, а душа его покорилась плотским желаниям…
После пения второго прокимна Триоди мы слышим дошедший до нас отголосок раннехристианской литургии тех времен, когда Великий пост был периодом подготовки к принятию Святого Крещения. Отверзаются царские врата и священник с зажженной свечой и кадилом в руках благословляет молящихся словами: «Свет Христов просвещает всех». Молящиеся с чувством смирения и благоговения опускаются на колени, до земли преклоняя свои главы. Горящая свеча — символ Христа, Света мира. «Просвещение», то есть Святое Крещение, к которому готовятся оглашенные, просветит их разум и откроет его к пониманию Священного Писания. Ветхозаветные праотцы, чьи писания возглашают нам паремии, были просвещаемы тем же светом Христовым, которым ныне просвещаются люди Нового Завета. Этот фрагмент богослужения, кроме символического смысла, имеет и исторический: так как Преждеосвященная литургия совершалась вечером, то для освещения помещения в молитвенное собрание вносили зажженный светильник и поставляли его на солее.
Далее следует чтение второй паремии из Книги Притчей Соломоновых, наставляющее верующих уразумевать, любить и искать Божественную премудрость.
После второй паремии мы слышим респонсорное [2] пение стихов «Да исправится молитва моя…», которые по своей сути являются древним великим прокимном торжественных великопостных служб. Поэтому Устав предписывает канонарху не возглашать, а петь его стихи, стоя перед амвоном, а сам прокимен поет хор.
«Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою: воздеяние руку моею, жертва вечерняя» — взывает ко Господу певец, стоя в центре храма перед амвоном. Ему вторит хор, а певец продолжает: «Господи, воззвах к Тебе, услыши мя: вонми гласу моления моего, внегда воззвати ми к Тебе». Вспоминается только что прочитанная паремия о первом грехопадении… Что же еще остается делать человеку, чтобы преклонить к себе милосердие Божие, как не возопить всею душею к Богу? «Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих». Действительно: язык — небольшой член, но много делает... язык — оскверняет все тело… язык…— неудержимое зло; он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию» (Иак. 3, 5–6, 8–9). Очень уместное прошение для великопостной поры. «Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех». Как часто мы, лукавя перед совестью, придумываем извинение своим грехам или перекладываем вину на ближнего!.. Во время этого песнопения молящиеся становятся на колени, с покаянием взывая ко Господу.
Чтением молитвы святого Ефрема Сирина с тремя великими поклонами заканчивается вечерня и начинается литургия, точнее, приуготовление ко Святому Причащению.
Диакон произносит положенные ектении, после чего совершается Великий вход: священник переносит с жертвенника на престол Святые Дары, лежащие на дискосе, и потир с вином. Поскольку находящийся на жертвеннике Святой Агнец уже освящен, вместо Херувимской песни мы слышим иные умилительные и вместе с тем страшные слова песнопения: Ныне Силы Небесныя с нами невидимо служат, се бо входит Царь Славы: се Жертва тайная совершена дориносится. (Ныне невидимо служат с нами Небесные Силы, ибо входит Царь Славы: вот таинственная Жертва, уже освященная, торжественно переносится.)
Перед священником идет диакон, непрестанно кадя Святые Дары. Молящиеся со страхом Божиим падают ниц, не дерзая взирать на Страшную Жертву: Сам Христос Своим Честным Телом и Кровию шествует по храму. Хор продолжает: «Верою и любовию приступим, да причастницы жизни вечныя будем. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа».
Те, кто потрудится не только услышать эти слова, но и пережить их, уже по-другому будут воспринимать не только литургию Преждеосвященных Даров, но и полную Божественную литургию, на которой совершается великое Таинство Евхаристии. Эти незабываемые минуты приобщения к Церкви Небесной навсегда останутся и в памяти, и в сердце христианина.
Снова звучит молитва преподобного Ефрема Сирина, сопровождаемая тремя великими поклонами. Затем следует просительная ектения с молитвами о причащении верных. Начинается она словами «Исполним вечернюю молитву нашу Господеви» — вечерня продолжается, включая в себя элементы литургии. Однако ни песнопений Евхаристического канона, ни Символа веры мы не слышим: Дары уже освящены в минувший воскресный день, а «Верую» читалось на изобразительных и уже не повторяется. Молитву Господню «Отче наш…» хор поет читком, на одной ноте. Особым смыслом окрашиваются слова «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». По толкованию некоторых святых отцов, под хлебом насущным следует понимать Небесный, Евхаристический Хлеб — Святые Таины, потребность в приобщении которым с особенной силой ощущается в период сорокадневного великопостного подвига.
Во время причастного стиха «Вкусите и видите яко благ Господь. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа» в алтаре совершается причащение духовенства.
Причащение мирян имеет одну особенность: за литургией Преждеосвященных Даров не приобщают грудных младенцев, которые не способны еще вкушать твердой пищи. Это вызвано следующим обстоятельством. Если на полной литургии новорожденных детей причащают каплей Крови, то на литургии Преждеосвященной в потире находится не Кровь, а благословенное вино, служащее для удобства принятия Святых Таин мирянами. Божественная Кровь, которою был напоен Агнец до погружения его в потир, соединена с Телом Христовым нераздельным образом, поэтому не может быть преподана младенцам отдельно от Тела.
Приобщившись Святых Христовых Таин и возблагодарив Господа, верующие расходятся по домам для продолжения великопостного подвига.
Невозможно совершать великопостное странствие, не осмыслив его цели и содержания. Игнорируя же богослужения будничных дней Святого поста, а особенно — литургии Преждеосвященных Даров, мы лишаем себя не только приобщения к красоте и глубине церковной молитвы, но и того, что придает нашему посту смысл и претворяет его из поста гастрономического в пост истинный — духовный и «благоугодный Господеви».
Монахиня Иулиания (Самсонова)
1. В Типиконе отсутствуют указания о перенесении здесь Святых Даров с престола на жертвенник для последующего их перенесения обратно с жертвенника на престол: эти действия— отличительная особенность современной литургической практики. Судя по всему, в Древней Церкви Святые Дары хранились не на престоле, а в каком-то особом хранилище на жертвеннике. Оттуда и совершался Великий вход с перенесением Агнца на престол.^
2. Респонсорное пение — особый вид антифонного пения, при котором пение чтеца, стоящего посреди храма, чередовалось с пением народа, разделенного на левый и правый лики.^
