Проходящий на Крите Всеправославный собор должен был стать одним из важнейших событий в православном мире. Константинопольский патриарх Варфоломей планировал собрать предстоятелей 14 канонических православных церквей и сделать шаги к их сближению. Однако этого не случилось. Московский патриарх Кирилл вместе с несколькими другими главами церквей отказались от участия в критском Соборе. Теперь аналитики обсуждают будущее православия, влияние политики на действия духовенства и легитимность решений, принятых на Соборе в отсутствии "кворума".
First Things
— На повестке дня — несколько пунктов, связанных с внутренней иерархией православной церкви. Как оказалось, они раскрывают глубокие разногласия внутри православия по этническому и национальному признакам.
Нерешённым, к примеру, до сих пор остаётся вопрос о так называемой православной диаспоре. Многие живущие на Западе православные предпочли бы остаться под крылом архиереев их исторической родины, а не группироваться вокруг автокефальной (самоуправляемой) местной церкви. Вслед за этим вопросом появляется и другой — о том, кто же вправе решать, может ли новая местная церковь становиться самоуправляемой и при каких условиях. Патриарх Константинопольский долго закреплял это право за собой; другие патриархальные церкви в мировом православии не согласны с таким решением.
Официальный представитель Вселенского патриарха уже заявил, что решения Собора будут обязательными для всех православных церквей, несмотря на то, желают ли они участвовать в Соборе или нет
Ещё одним открытым вопросом остаётся таинство брака и препятствия на пути к нему. Предварительное решение Собора на эту тему вряд ли можно назвать революционным, особенно по сравнению с документами, принятыми во время и после недавнего Синода католической церкви, посвящённого вопросам семьи. Тем не менее некоторые православные консерваторы всерьёз обеспокоены возможными попытками иерархов сделать православную церковь более открытой и восприимчивой к "нестандартным ситуациям". (Даже несмотря на то, что в подготовленном решении чётко сказано о неприятии православием "однополых браков или вступления в какую-либо другую форму сожительства, кроме брака".) Другие наблюдатели по-прежнему обеспокоены тем, что Собор не собирается жёстко настаивать на неразрывности брака. С этим принципом многие православные боролись на протяжении более тысячи лет, со времён слияния гражданского и церковного закона о браке в дни расцвета Византийской империи.
Но самым обсуждаемым пунктом на повестке дня Собора, несомненно, является вопрос об отношениях Православной церкви с другими представителями огромного христианского мира. За несколько недель до встречи на Крите священнослужители со всего мира подняли на смех идею о том, что православным следует применять термин "церкви" к неправославным общинам…
Всё это ставит неудобный вопрос о том, насколько авторитетным будет этот Собор. Официальный представитель Вселенского патриарха уже заявил, что решения Собора будут обязательными для всех православных церквей, несмотря на то, желают ли они участвовать в Соборе или нет. С этим могут возникнуть сложности, ведь Московский патриархат, который управляет примерно 2/3 всех православных христиан, игнорирует заявления Вселенского патриарха в отношении вопросов первенства и юрисдикции. Возникает вопрос: не маячит ли на горизонте раскол?
Католики убеждены в том, что сегодня православие как никогда раньше страдает от неразрешимых внутренних конфликтов. Те, кто находится по православную сторону баррикад, смотрят на ситуацию несколько иначе. Провал попытки организовать общую работу всех православных церквей на Соборе вызывает сожаление. Возможно, всё это означает, что время для Всеправославного собора ещё не наступило. Говорят, лучше обойтись без Собора, чем организовать такой, результатом работы которого станут запутанные, спорные и компрометирующие заявления, цели и смысл которых будут вызывать споры в ближайшие полвека.
La Stampa
— То, что Москва решила не принимать участие, демонстрирует, что она не заинтересована в Соборе. Она показала, что не чувствует потребности в этом собрании, организованном Варфоломеем, несмотря на слабость Константинопольского патриархата, слабость, которая на самом деле демонстрирует его силу. Варфоломей хочет перезапустить православную миссию в мире, заняться мировыми проблемами, создать образ единой церкви. Российское видение, увы, ограничено пределами границ империализма, пределами границ своей страны. Своим отказом от участия в Соборе в последнюю минуту другие церкви рискуют превратиться в националистические и традиционалистские меньшинства в странах, борющихся с демографическим кризисом, где всё большей поддержкой населения пользуются протестантские христианские группы. Православие сейчас переживает глубокий кризис.
Vatican Insider
— Внимание всех аналитиков сосредоточено на отношениях между Москвой и Константинополем. Но следует заметить, что среди четырёх церквей, которые решили не посылать свои делегации на Собор, созванный патриархом Варфоломеем, входит Патриархат Антиохийский и всего Востока. Этот патриархат является наиболее важным ориентиром для православных на Ближнем Востоке, он входит в число патриархатов, которые формировали историю раннего христианства.
Кажется парадоксальным, что в то время, когда христиане этого региона страдают из-за войны и преследований, священнослужитель отказывается от участия в мероприятии, которое сближает православные церкви, и собирается, как сообщалось, поговорить о страданиях христиан на Ближнем Востоке. Патриарх Антиохийский Иоанн X является братом архиепископа Боулоса Язиги из Алеппо, которого три года насильно удерживала исламистская милиция. Скорее всего, участники Собора на Крите будут составлять апелляцию об этом забытом похищении. И, тем не менее, православная церковь Дамаска не будет присутствовать на Соборе, созванном патриархом Варфоломеем.
Greek Reporter
— По мнению аналитиков, решение патриарха Кирилла избежать участия в Соборе говорит о борьбе за власть между двумя патриархами и, как результат, между двумя церквями. Как сообщается, патриарх Варфоломей заявил, что, имея власть, Кирилл хочет стать "Третьим Римом".
Борьба имеет и политический окрас: Греция представляет Запад, а Россия выступает против Запада. Напряжённость усилил и украинский вопрос. Эксперты указывают на тесную связь между патриархом Кириллом и президентом России Владимиром Путиным. С другой стороны, Варфоломей, благодаря американскому архиепископу Димитрию и греко-американскому лобби, имеет выход на Белый Дом. Противостояние ещё больше усилилось после появления натянутости в отношениях между Россией и союзником НАТО Турцией.
Аналитики утверждают, что идёт "война", в которой две большие церкви борются за влияние на более мелкие. Наблюдатели считают, что Константинополь более либерален, чем Москва. Варфоломей хочет обратить в православную веру большее количество людей, в то время как Кирилл выступает против западных ценностей и гомосексуализма.
Противостояние русской и греческой церквей проявляется и в Украине. Киевский патриархат полагает, что есть все основания для создания объединённой православной церкви. Московский патриархат претендует на конкретные украинские монастыри, которые принадлежали ему во времена Советского Союза.
The New York Times
— Российская православная церковь, которая управляет центрами православия в большинстве стран бывшего Советского Союза, имеет гораздо больше последователей, чем стамбульская иерархия. Возглавляемая патриархом Кириллом, близким союзником Путина, российская церковь всё больше стремится утвердить себя в качестве доминирующего голоса православной веры, в тандеме с попытками Путина навязать миру влияние России как мировой державы.
Читайте также: Собор раздора. Кто и зачем мутит воду в мировом православии
Chania Post
— Президент Украины Пётр Порошенко недавно призвал Константинополь признать Киевский патриархат. Тем не менее влияние Варфоломея, по сравнению с мощью Кирилла, за которым стоит 100-миллионая паства, ограничено. Варфоломей может быть главой православной церкви, но у Кирилла численное преимущество".
Перевод Анны Синящик, "Фокус".
