Ігумен Сава Пелопонеський: як афонський старець зводив Новий Русик (рос.)

Патріарх Каллінік призначив ігуменом монастиря Русика відомого своїм благочестям ієромонаха Саву. Він був уже в похилому віці, коли його обрали на посаду ігумена і будівельника Русика. Про діяльність старця Сави збереглися лише уривчасті факти.

Свято-Пантелеимонов монастырь к 1800 году пришел в полный упадок и был оставлен русскими монахами. Протат в 1803 году даже ставил перед Константинопольским патриархом вопрос о его исключении из 20 святогорских монастырей. Земли, принадлежащие Руссику, предлагалось продать другим монастырям, а вырученные средства использовать для погашения долгов.

Патриарх Каллиник своей грамотой от 1803 года отверг это предложение Протата и в синодальном собрании высказал мнение, что неприлично упразднить Русский монастырь, в то время как Россия ведет успешные войны с Турцией и тем способствует облегчению участи христиан на ее территории.

Также этой грамотой Патриарх назначил игуменом монастыря Руссик известного своим благочестием иеромонаха Савву из Ксенофонтовского скита. Ранее этот старец подвизался в Ватопедском скиту вмч. Димитрия Солунского, в келлии Камена, во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы. Важно, что монастырь Ксенофонт совсем недавно вернулся к общежительному строю жизни и старец в возрожденную обитель мог вернуть утерянные традиции Великой лавры.

О деятельности старца Саввы после 1803 года и до его кончины в 1821 году сохранились лишь отрывочные и подчас несколько противоречивые свидетельства.

Иеромонах Савва родился в Пелопоннесе и подвизался в Ксенофонтовском скиту. Он был уже в преклонном возрасте, когда был избран патриархом Каллиником V на должность игумена и строителя возрожденной киновии – Руссика по указанию Протата. При этом согласия самого монаха никто не спрашивал. Он трижды пытался отказаться от возлагаемого на него бремени.

Смирившись с выпавшим ему жребием, старец Савва покинул Ксенофонтовский скит и поселился в «μονύδριον» – «русский монастырек», как его называют русские источники ΧΙΧ века, то есть в келлию Вознесения на берегу моря, на месте которой и суждено было возникнуть нынешнему монастырю св. Пантелеимона – Новому Руссику. Старец ознакомился с местностью, составил план монастыря, решив строить его «в пятидесяти шагах» от упомянутой келлии, и отправил соответствующее представление в патриархию.

Старец Савва понимал, что без помощи влиятельных и щедрых благотворителей, справиться с поставленной перед ним задачей будет невозможно. Обещанных патриархией средств было недостаточно для того, чтобы реализовать все планы по восстановлению монастыря на новом месте. Престарелому монаху сказали немедленно явиться в Константинополь, к патриарху. Эта поездка отсрочила восстановление обители на несколько лет, но в то же время сделала это восстановление возможным, о чем старец Савва, отправляясь в небезопасный по тем временам путь, не подозревал.

Старец Савва, князь Скарлат Каллимах и великомученик Пантелеимон

Патриарх позволил старцу Савве остаться в Константинополе для сбора пожертвований, причем вновь было обещано пособие из патриарших средств. Сбор продолжался четыре года, но, несмотря на то, что афонский подвижник получил известность и пользовался уважением клира и мирян, необходимой для восстановления обители суммы собрать так и не удалось.  Ко всему прочему его планам помешал вспыхнувший в 1806 году военный конфликт между Османской империей и Россией, и патриаршая казна, лишившись пополнения, была затворена на неопределенный срок. Таким образом, игумен Савва оказался вдали от Афона и своей обители и был не в состоянии положить начало той деятельности, ради которой его избирали.

К счастью, на помощь пришли знаменитые афонские ктиторы - молдавские князья Каллимаки. По одной версии князь Скарлат Каллимаки взял на себя обязательства помочь в восстановлении обители после чудесного исцеления по молитвам старца Саввы. Другая версия повествует, что «молдавский князь и господарь Скарлат Каллимах имел великую любовь к святому великомученику Пантелеимону; Святый сей ему во сне явился, и сказал: “Имение твое великое, а смерть твоя близка, а монастырь мой в Святой Горе Афонской до конца разоряется: помоги ему пока есть время”».

В 1806 году Константинопольским патриархом Каллиником V был издан еще один Сингилион, в котором он утверждал архимандрита Савву в должности настоятеля обители с правом принятия исповеди.

События 1806 года определили и дальнейшую судьбу Русской обители. Старец Савва обрел не просто щедрого и влиятельного благотворителя: он обрел ктитора, который брал на себя ответственность за монастырь, вверенный его попечению. Именно это положение и призван был закрепить Сингилион 1806 года.

Став ктитором Русского монастыря, Скарлат Каллимаки, по примеру своих предков, осыпал его благодеяниями. Помощь его была весьма щедрой, но, разумеется, в ход пошли и средства, собранные старцем Саввой в Константинополе, а также 200 тысяч пиастров, вырученных от продажи молдавского монастыря Домны в Ботошанском уезде, находившегося во владении Руссика, со всем имуществом. 

Архимандрит Савва обратился по поводу метоха к князю Угровлахии Константину Ипсиланти, который имел в то время лишь номинальную власть, так как княжество было оккупировано русскими войсками с 1806 по 1812 год.

Это послание было подписано  представителями всех двадцати афонских обителей. До сведения экзарха Российского Святейшего Синода в Молдавии, Валахии и Бессарабии митрополита Гавриила (Бодони) было доведено, что в монастыре Домны нарушена молитвенная жизнь, а кроме того – прерваны его связи с Руссиком, метохом какового он является.

В 1811 году монастырь Домны был продан вместе со всеми принадлежавшими ему селами. Вырученная в результате весьма крупная сумма (200 тыс. пиастров) была присоединена ко ктиторскому вкладу, что позволило архимандриту Савве в три года завершить возведение соборного храма св. великомученика и целителя Пантелеимона и освятить его в 1815 году.

Игумен Савва и восстановление Русского монастыря в начале XIX века

Благодаря щедрым пожертвованиям Скарлата Каллимаха и неустанным трудам игумена Саввы в 1812–1821 годах в обители были возведены основные строения. Над их проектированием трудился придворный архитектор султана, по вероисповеданию христианин. В числе нововозведенных построек были кафоликон – соборный храм обители в честь св. великомученика Пантелеимона (освящение его состоялось в 1815 году), храм Успения Пресвятой Богородицы (освящение его относят к 1818 году), трапезная, жилые корпуса для насельников монастыря, больница и гостиница.

Надпись над входом в кафоликон гласит, что он возведен князем Скарлатом по увещанию игумена – иеромонаха Саввы. По завершении строительства келлия Вознесения на берегу моря была разобрана почти полностью; в середине XIX века от нее оставались только келлии значительно перестроенные.

Важно, что, строя монастырь, старец Савва старался придерживаться планировки разрушенного пожаром и, возможно, землетрясением древнего монастыря – Старого, или Нагорного Руссика. Именно поэтому в новом, прибрежном монастыре, как и в старом, было два собора – св. Пантелеимона и Успенский. Причем последний был устроен в память о пребывании русской братии до XII века в Богородичной (Успенской) обители Ксилурга. Храмы в угловых башнях так же соответствовали планировке Нагорного Руссика. Всего за несколько лет были выстроены корпуса с келлиями, пекарня, кладовые, маслобойня и винодельная.

Внутри монастыря было проведено восемь источников воды. Ко всем храмам и параклисам, братским корпусам и службам также подавалась вода. Обитель, выстроенная ктиторами – иеромонахом Саввой Пелопоннесским и Скарлатом Каллимаки, была, однако, вдвое меньше настоящей. Сразу за собором св. Пантелеимона проходила глухая крепостная стена, отделявшая монастырь от внешнего мира, а на месте нынешнего Покровского корпуса не было ни здания, ни Покровского собора, но на всем занимаемом ими ныне пространстве располагалась северная крепостная стена, которая упиралась в высокий сторожевой пирг.

Однако в 1821 году наступили нелегкие времена для всей Святой Горы – и для Русской обители в особенности. Началось греческое восстание, и Скарлат Каллимаки, в ту пору уже занимавший господарский престол Валахии, был заподозрен турецким правительством в симпатиях к восставшим. Эта участь постигла тогда многих высокопоставленных представителей греческой общины Константинополя. Он был вызван ко двору султана и убит – повешен 21 апреля 1821 года, в тот же день, когда претерпел мученическую кончину священномученик Григорий V, Константинопольский патриарх.

А несколько ранее, 14 апреля того же 1821 года, скончался и игумен Савва, которому было тогда 103 года. Утрата одновременно и ктитора, и рачительного игумена, столько сделавшего не только для строительства обители, но и для насаждения в ней киновиального духа, оказалась тяжким ударом для братии. Между тем, несмотря на то, что многое было построено, для благоустройства обители требовалось сделать еще немало. Храмы были освящены, но не хватало убранства. Братия обитала в «нововыстроенной великой нагой обители, не имущей никакого украшения, не оштукатуренной, не имущей ни иконостасов, ни икон; вся обитель была как пустой сарай; ниоткуда не было помощи».

Для русской обители, восстановленной  Саввой Пелопонесским, наступали годы лишений – но и дни расцвета были уже близки.

БФ "Православное наследие на Святой Горе Афон" - для "УНИАН-Религии".

По материалам книги Русский Афон XIX–XX веков, том пятый. История Русского Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне с 1735 до 1912 года. Издание Русского Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне.

УНІАН в Google News